Десять лет со дня трагического ухода Владимира Шайдерова

Об этом человеке писать и легко, и одновременно сложно. Легко — потому что неплохо знал его, пересекаясь и по работе, и по жизни. И могу о нём рассказывать часами. Сложно — по этой же причине. Сколько бы не было уделено места в газетном номере рассказу о нём, всё равно газетных полос не хватит.

Помните, каким ему достался город? Разруха и опустошенный бюджет. Задержки с выплатой пенсий, массовые забастовки учителей из-за многомесячных долгов по заработной плате. Вспомните, как быстро после его прихода эти долги были погашены. Вспомните, как начал внешне преображаться город — покраска фасадов домов, ремонт дорог, укладка плитки, разбивка клумб. И это было только самое начало.

Новый феодосийский мэр был необычен во многом: полное отсутствие чиновничьих замашек, неординарность решений, нестандартность мышления, поразительная способность к росту. Настоящий самородок, поднявшийся практически с нуля до уровня выдающегося государственного деятеля.

В эти дни Василий Ежов, журналист газеты «Победа», пообщался с некоторыми из его сослуживцев, с людьми, кто хорошо знал Владимира Александровича. Среди них — Анатолий Крицкий, проработавший рядом с Шайдеровым почти десять лет.

А.Крицкий о своем начальнике

Он любил город и жителей, которые живут в этом городе. Поистине народный мэр. С ним было нелегко, особенно в первое время, но одновременно просто и интересно. Всегда много идей, которые он старался воплотить. Он был трудоголиком, полностью отдавался работе. Вы же помните его утренние объезды города и толпу людей, поджидающих мэра к восьми утра под аркой горисполкома. Он и сам работал, не щадя себя, и с других жестко спрашивал.

При мэре Шайдерове Феодосия три года подряд становилась лучшим городом в Крыму по благоустройству и один раз заняла второе место по Украине. Несмотря на непростое время, именно при нем начался ремонт картинной галереи, был построен новый киноконцертный зал, практически новый стадион.

Взять любую сферу, везде было развитие. Вспомните, какими до Шайдерова были хирургическое и кардиологическое отделения горбольницы, где полы проваливались! В городе не было неврологии, люди ездили в Старый Крым. А станция скорой помощи в каком ужасном состоянии была!

Феодосия стала первым городом в Крыму, где была полностью компьютеризирована одна из школ. Особое внимание он уделял развитию и популяризации спорта. 

Какие «звезды» советского футбола к нам приезжали на игры ветеранского футбольного чемпионата страны. Среди них — Валерий Поркуян и сразу два обладателя «Золотого мяча» — Олег Блохин и Игорь Беланов!

Строительство газопровода Джанкой-Феодосия-Керчь, стремительные темпы газификации города — всё это повлекло за собой развитие Феодосии. Стали устанавливаться первые модульные газовые котельные с немецкими котлами, тепловики перестали бегать с ведрами с мазутом, началась газификация Ближних Камышей — микрорайона, долгое время находившегося в упадке.

Анатолий КрицкийРаботал заместителем главы горадминистрации

— У вас и у Шайдерова совпадали дни рождения — 11 апреля. Как вы выходили из этой ситуации?— Хорошо помню, что в первый раз совместный день рождения мы отмечали у него в кабинете в 1999 году. Со следующего года я, не особенно любивший застольные праздники, стал у него отпрашиваться на три-четыре дня. А уже в 2001 году он мне говорит: — А ты хитрый! Я тоже не буду отмечать свои дни рождения на работе.

И как-то звонит мне 11 апреля: — Слышишь, говорит, — тишина, только петухи кричат. Я у мамы в деревне.

Беседу Анатолий Федорович завершает словами: — Горжусь, что мне выпала судьба все эти годы работать рядом с Владимиром Александровичем. Разное приходилось слышать о нем, в том числе и после его ухода. Но что интересно, уже года три-четыре назад стал замечать: те люди, которые высказывались о нем негативно, стали менять свое мнение: «Да, ты оказался прав, говорят. Это был действительно народный мэр».

Лариса Бородич о мэре Владимире Шайдерове

На пост городского головы Владимир Александрович пришел, уже имея опыт хозяйственной работы, а всему остальному научился очень быстро. Терпеть не мог лжи и приспособленцев. Действовал по принципу «доверяй, но проверяй», и проверял всегда сам лично.

Мог в два часа ночи неожиданно появиться в приемном покое горбольницы, чтобы проверить поменяли ли там постельное белье на новое, полученное накануне? Мог в шесть утра, надев резиновые сапоги, залезть в канализационный люк и проверить, а правду ли ему доложили, что задание выполнено и задвижка или что-то там еще отремонтированы? Убедившись, что соврали, устраивал разнос на аппаратном совещании. Провинившемуся мало не казалось.

Лариса БородичВозглавляла орготдел исполкома

Лариса Павловна, отмечает, с подчиненными мэр в повседневной работе был тактичен. Да, мог выругать, но никогда не унижал человека. А ещё он всегда был открыт и доступен для людей, даже в неурочное время.

В.Болотский, пожалуй, дольше всех знал Шайдерова...

Пожалуй, дольше всех из того состава исполкомовских работников Владимира Александровича знал Виктор Болотский, управляющий делами исполкома. Хотя знакомы они были еще задолго до того, как Шайдеров стал мэром. Именно Виктор Диомидович, работавший вместе с Шайдеровым в фирме «Холдинг-Центр», примчался к нам в редакцию радио с заданием от «шефа» выяснить, что случилось и чем можно помочь. 

Дело в том, что помещение радиоредакции обворовали, и об этом совершенно случайно Шайдеров узнал из газетной криминальной хроники. Узнал и очень удивился: — А что там у них можно украсть? Уже через несколько дней, благодаря Владимиру Александровичу, в редакции была установлена железная дверь, приобретена необходимая техника, помог он и с мебелью.

После него много мэров прошло мимо меня и мимо города, а дела Шайдерова, в сравнении с последующими временами, в глазах феодосийцев становятся всё значимей. 

Он очень любил свой город и всё, что мог, делал для его развития. При этом бюджет для него была вещь неприкасаемая. Не раз был свидетелем, когда к нему в кабинет заходили те или иные предприниматели с просьбой помочь в решении их вопроса. При этом намекали, что, мол, в долгу не останутся. Попросту говоря, готовы были всунуть взятку. В таких случаях тут же вызывался главный бухгалтер исполкома, которому говорилось: «Вот товарищ готов внести добровольный взнос на развитие города, оформите это как положено».

Виктор БолотскийУправлял делами исполкома

Он достоин увековечивания хотя бы за одно только то, что в Феодосию пришел газ. И если бы Владимир Александрович не ушел так рано, то этот газ и под землю бы закопали. То есть не было бы этих воздушных газовых труб, портящих вид города, их бы уложили под землю. 

Он очень заботился об имидже Феодосии. Все было под его неусыпным контролем — и школы, и теплосети, и внешний облик города, бывший для мэра приоритетом. Сам он ежедневно лично всё проверял, при необходимости тыкал кого-то носом в недоработки, ставил сроки и жестко спрашивал. 

Настоящий народный мэр, к которому обращались люди в любое время дня и ночи, будь то в исполкоме, будь то на улице! И он всем старался помочь.

Виктор Болотский напоминает, что, благодаря Шайдерову, в городе появились памятники Андрею Первозванному и адмиралу Соковнину, обновились концертные залы музыкальной школы и Дома культуры, приобрел свое постоянное место прописки музей сестер Цветаевых, был заложен закладной камень для возрождения в первоначальном виде Музея древностей на Митридате (к сожалению, эта его мечта не осуществилась). 

Одним из последних шикарных подарков мэра феодосийской культуре стал великолепный инструмент — рояль знаменитой европейской фирмы «Бехштейн», переданный в дар картинной галерее.

Виктор Диомидович рассказывает, что Феодосийскому городскому голове предлагали вышестоящие посты, в том числе должность заместителя министра экономики. Но он на такие предложения всегда отвечал, что, мол, сделаю из города конфетку, тогда посмотрим.

Но главное — он видел перспективу. У него была почти завершена диссертация о дальнейшем развитии Феодосии, где были учтены, в том числе, и вопросы водоотведения Орджоникидзе и Коктебеля. Уверен, если бы он доработал свой третий срок, сегодня многих проблем в городе просто не было бы.

Виктор БолотскийУправлял делами исполкома

Самый близкий человек, Наталья Шайдерова

— Приносил ли Владимир Александрович с работы домой свое настроение — радостное или подавленное? — задал Василий Ежов вопрос Наталье Робинзоновне Шайдеровой, ведь кто, как не самый близкий человек, может лучше знать о скрытых для посторонних глаз переживаниях своего супруга?— Нет, обычно нет. Если что-то и приносил, все держал в себе, — звучит ответ. — Был иногда не то чтобы расстроенным, скорее, задумчивым. Как будто постоянно что-то прокручивал в уме...

— Наталья, а каковы были ваши личные ощущения, когда он впервые решил баллотироваться на пост мэра? Вы обрадовались или расстроились?— Я одна из немногих, кто был против всего этого. Я вообще не хотела, чтобы он шел в мэры. У меня мама всю жизнь проработала в исполкоме в госархиве. Работала при Сазыкиной, Костюке и Новицком. Все мое детство прошло в этих коридорах, в архиве, в этих стеллажах... Если бы мне кто-то тогда сказал, что судьба и в зрелом возрасте вновь сведет меня с исполкомом, я бы не поверила. Тем более, зная его неуступчивый характер, зная, что он совсем не номенклатурный человек, и зная специфику этой работы, понимала, как ему будет тяжело...

— Как Владимир Александрович предпочитал отдыхать? И вообще, получалось ли у него отдыхать?— Отдых был такой: каждые две недели мы всей семьей ездили к его маме в деревню. Это была традиция. Сначала поездом, когда не было машины, потом — на автомобиле. А когда не ездили, отдых был такой: он, вместо того, чтобы полежать на диване, сажал меня в машину и мы объезжали котельные, трубопроводы, газопроводы... Вот такой был отдых. Если удавалось на несколько дней вырваться за границу на лыжах покататься, он больше двух-трех дней не выдерживал, больше не могу!

— Про Владимира Александровича разные разговоры ходили. Болезненно ли вы относились к негативным слухам, связанным с его именем?— Болезненно, очень болезненно! Когда его в первый раз задержали и увезли в Симферополь, вы помните, когда весь город стал на его защиту... Мне тогда хотелось выйти на нашу центральную площадь возле вокзала, взять рупор и кричать на весь город в ответ на клевету: «Что вы делаете? Ведь это неправда! Зачем вы верите глупостям!» А приписывали ему, бог знает что! А на самом деле, в то время, когда он, по слухам, «крутил напёрстки» и «состоял в бандитских группировках», он в это время был в загранкомандировке во Вьетнаме. И я ходила на завод, брала справки, доказывая, что в это время мы находились там. И я вместе с ним была там с пятилетним ребенком. Он выполнял интернациональный долг. У него наград столько вьетнамских, которые приравниваются у нас к ордену Красного Знамени...

— У него и орден «За боевые заслуги»...— Конечно.

— Наталья, а много ли было у него друзей, самых близких?— Самых близких мало было. Некоторых из них он считал своими друзьями, но ошибался. Когда уже перед самым концом своей жизни об одном из своих «друзей» он такое узнал, что болел неделю, не мог поверить, не мог пережить этого. Хотя я ему до этого всегда говорила, это ты считаешь его своим другом, а он тебя таковым не считает. Он за твоей спиной..., — собеседница вздыхает и после паузы продолжает. 

— А есть такой друг, который с юности, с молодости. И до сих пор мы дружим, потому что мы — кумовья. Это Сергей Петрович Чинов и его семья. Они гуляли у нас на свадьбе, тогда Владимиру Александровичу было двадцать три, а мне — двадцать, когда мы женились. Потом мы у них гуляли на свадьбе, потом у нас дети у всех появились. Вот мы дружим всю нашу жизнь. Вот это настоящий друг.

— А какие подарки дарил вам Владимир Александрович?— (Смеется) Чтобы особо шикарных — нет. Очень часто цветы дарил просто так, ни с того, ни с сего. А чтобы там — бриллианты, шубы, дома, заграницы, вертолеты, самолеты — ничего такого не было. Мы скромно жили всегда. Наша жизнь на виду была. Мы ничего не прятали. Он больше раздавал, чем себе оставлял. Такой он был.

— А костюмы и галстуки не вы ли ему подбирали?— Я, конечно. Это да, это да! Одевали его. Приходил с работы, первым делом в гардероб: что я надену завтра? Выбирал и откладывал. Вместе покупали, вместе одевались. У него было много костюмов, но два-три были самыми любимыми...

...Имя необычного мэра все чаще стало появляться на страницах центральной украинской и российской прессы. В свой третий срок правления градоначальник из провинциального городка на берегу Черного моря приобрел международную известность. 

Когда осенью 2002 года приехавший из Австралии в Феодосию праправнук Айвазовского Давид Миллер, очарованный общением с мэром, пожелал ему, чтобы «и вас, Владимир Александрович, когда вы уйдете с этой должности, так же горячо вспоминали люди, как и моего знаменитого предка», Шайдеров в ответ рассмеялся: — А я уходить не собираюсь.

По итогам работы в 2007-м Шайдеров был признан лучшим мэром Украины. 11 марта его должны были чествовать в Киеве, уже были куплены билеты и выписана служебная командировка... Но судьба распорядилась по-своему. В этот день, 11 марта, с ним прощалась Феодосия.

...Его жизнь оборвалась на крутом вертикальном взлете

Никогда не забыть, какой шок испытал город, пронзенный трагической вестью. Старожилы говорят, что так, как Феодосия провожала в последний путь своего мэра в марте 2008-го, город провожал в последний путь только Ивана Константиновича Айвазовского в мае 1900-го. 

Нескончаемая скорбная очередь, растянувшаяся на весь проспект и заворачивающая на соседнюю улицу, не успела уменьшиться даже наполовину. В этот и в последующие дни, казалось, что из города вынули душу. Но она еще некоторое время, словно не находя себе покоя, скрипела в тополях, окликала криком чаек, вместе с ветром ломилась в окна исполкомовского зала заседаний и стучалась в опечатанную дверь кабинета городского головы. Уверен, что не я один чувствовал это.

Замечательно точно завершил своё эссе редактор «Феодосийского альбома» Дмитрий Лосев в специальном выпуске своего издания: «У каждого города есть своя душа. У Феодосии она — женская, нежная, как и её имя. Может быть, поэтому наша Богом Данная, почувствовав силу этого человека, безоговорочно доверилась ему. И обрела в его лице защитника. Ныне, накрывшись вдовьим платком, она будет наблюдать за всеми будущими переменами, соотнося их с его делами. Этот человек не уйдет из города никогда». Мне к этому добавить нечего.