Курс валюты предвещает антидолларовую революцию

Менять не доллар, а систему

Надо понимать, что слабый рубль вовсе не означает слабую экономику и непременные и немалые материальные потери, включая падение уровня жизни. Падение рубля на валютном рынке означает взрывной пропорциональный рост доходов от экспорта. Выигрывают нефтяники, химики, металлурги и предприятия других отраслей, обеспечивающих в общей сложности примерно 60 процентов доходов бюджета. Да, растут цены на импорт, включая продовольствие и другие потребительские товары, по которым пока Россия зависит от внешних поставок на 30-60 процентов.

Волатильность доллара крайне опасна тем, что она — симптом зависимости российской экономики от действий США.

Подсчитано, что каждый процент ослабления валютного курса рубля приводит к повышению цен в среднем на полпроцента. Но и эта проблема решается довольно просто: Правительство в таких случаях может просто перераспределять возросшие доходы экспортёров в пользу производителей отечественных товаров или импортёров. Так делают, к примеру, в Китае.

Но проблема не сводится к влиянию валютных качелей на рост цен. Так называемая волатильность доллара крайне опасна тем, что она — симптом зависимости российской экономики от действий США. Иными словами, речь идёт по существу о том, что Россия ограничена в своём экономическом суверенитете. Об этом в мае 2018 года говорил Президент России Владимир Путин, призывая «оторвать российскую экономику от доллара, чтобы укрепить экономический суверенитет».

Так сложилось исторически, когда в начале 90-х во многом усилиями американских советников была принята концепция монетаризма, которой с небольшими изменениями придерживались экономические власти вплоть до последнего времени. Один и постулатов монетаризма применительно к «развивающимся рынкам» — жёсткая привязка кредитно-денежной массы к наличию доллара на суверенных счетах. В дополнение к сложившейся после Бреттон-Вудских соглашений 1944 года монополии доллара в международных расчётах такая ситуация гарантировала США полное доминирование в мировой экономике через Международный валютный фонд (МВФ) и Всемирный банк

Так что первый и самый важный шаг, который следует предпринять, чтобы избавиться от долларовой зависимости — пересмотреть отношения с международными финансовыми организациями и, главное, законодательно избавиться от привязки отечественной денежной массы к золотовалютным резервам по примеру Китая.

Нужен новый Бреттон-Вуд

Это первый, но далеко не последний шаг. Антон Силуанов, первый вице-премьер и министр финансов, объявив о том, что доллар становится «ненадёжным инструментом в международных расчётах», перечислил некоторые меры по ослаблению зависимости от американской валюты. Это отказ от доллара в расчётах за нефть, переход в двусторонних расчётах на евро, юань и другие платёжные средства, сокращение вложений в американские активы...

В июле на саммите руководителей стран БРИКС в Йоханнесбурге Владимир Путин выступил с предложением создать альтернативу доллару, подчеркнув, что «об этой проблеме говорим не только мы».

Все эти меры, будучи доведены до логического конца, могут предопределить глобальное системное решение. Ведь долларовая монополия направлена не только против России. В июле на саммите руководителей стран БРИКС в Йоханнесбурге Владимир Путин выступил с предложением создать альтернативу доллару, подчеркнув, что «об этой проблеме говорим не только мы». Говорят (и действуют) практически все страны — члены БРИКС, а также Иран и Турция. Турецкий президент Реджеп Эрдоган 11 августа и вовсе заявил, что его страна готова перейти на расчёты в национальных валютах с Россией, Китаем, Ираном и другими партнёрами.

Но какой может быть альтернатива доллару? В послевоенное время в течение более 40 лет в мире существовала свободная от долларового влияния зона, которая занимала около 20 процентов территории земного шара с 20 процентами населения и 30 процентами мирового промышленного и аграрного производства. Имеется в виду мировая социалистическая система.

Совет экономической взаимопомощи (СЭВ) координировал развитие стран народной демократии, включая Вьетнам и Кубу, а денежной единицей, обслуживающей внутренние расчёты, был так называемый переводной рубль. Доллары же приобретались по мере необходимости в обмен на широкую номенклатуру экспортных товаров — от нефти до комбайнов.

Может быть, использовать этот опыт с учётом, разумеется, современных реалий и цифровизации экономики и ввести, скажем, в расчётах стран — участниц «антидолларового интернационала» «переводной юань» как наиболее распространённую валюту, являющеюся к тому же резервной в рамках МВФ?

Экономическая основа для создания такого нового «Бреттон-Вуда» весьма мощна. Только доля стран — членов БРИКС в мировой торговле составляет около 25 процентов, а с учётом Турции, Ирана, Вьетнама и других противников долларовой монополии новая условная валюта способна обслуживать 40 процентов международного товарооборота против 12 процентов США.