«Страшно не было»: участница трагедии в Одессе ждет справедливости от Гааги

Сейчас она живет в Израиле, но вспоминая о хронологии событий, все не теряет надежды, что Гаагский трибунал рассмотрит «страшное преступление», совершенное 2 мая 2014 года в Одессе, и «виновников этой трагедии осудят».

«Мы стояли на Куликовом поле против государственного переворота. Это были те люди (среди нас — ред.), которым не понравилось, что навязывает вновь пришедшая власть на Украине: национализм, отказ от памяти, от наших отцов, дедов, бабушек. Мы должны были отказаться от всего, что было ценно нам в нашей молодости и молодости наших родителей... Это был мирный протест. Там находились палатки, в палатках были люди, которые каждое воскресенье проводили митинг, чтобы объяснить, что мы все — один народ», — пояснила она.

По словам Айзикович, в ее памяти наиболее остро запечатлелся «ужас от безумного количества зигующих молодых людей со свастикой», которые бежали по центральным улицам Одессы «и крушили все на своем пути».

«Не просто крушили, но и убивали. Страшно не было, потому что мы не могли себе представить, что в 21-м веке в стране, победившей фашизм, нормальной, человеческой стране, где мы фактически забыли о войне, могут просто так убивать на улице... Мы стояли с широко раскрытыми глазами, а когда поняли, что реально людей убивают, бросились помогать и защищать (людей, подвергавшихся нападкам националистов — ред.)», — рассказала активист.

Айзикович убеждена, что на Куликовом поле люди пострадали всего лишь за выражение своего мнения. «Чем провинились перед ними (националистами — ред.) эти дети, эти старики, которых они загнали в Дом профсоюзов и сожгли заживо? Ничем! Они просто были одесситами», — заметила она.

После инцидента, как рассказала участница событий, она и ее единомышленники ожидали от власти наказаний виновных в массовом убийстве. «Мы думали, что будет какая-то реакция со стороны закона... Буквально через три-четыре дня, когда выпустили наших ребят из изолятора временного содержания, мы подумали, что будут разбираться законным образом, за что сожгли и убили столько людей. Но, наоборот, началась во всех информканалах политика, что мы — преступники, а те, кто жег людей, — патриоты. И тогда стало ясно, что в этом городе больше нельзя оставаться», — заключила Айзикович.

Она отметила, что после выхода из изолятора многие активисты одесского «антимайдана», не заходя домой, поспешили покинуть город, некоторые — вместе с семьями. Части из них, по словам активистки, она помогла с организацией транспорта при выезде из города.

«Два микроавтобуса (с активистами „антимайдана“ — ред.) я отправила (из Одессы — ред.), а на третьем меня арестовали, обвинили в сепаратизме и в том, что я собираю бойцов, которые будут воевать в Донецке и Луганске. Если детей и женщин можно назвать бойцами, то это просто в голове не укладывается», — призналась она.

Айзикович уточнила, что, спустя два года, суд вынес вердикт, по которому она уже отбыла тюремный срок, а затем улетела в Израиль к детям.

В 2014 году после смены власти на Украине активисты «антимайдана» в знак протеста разбили палаточный лагерь на Куликовом поле в Одессе. Днем 2 мая в районе Греческой площади начались потасовки между активистами «антимайдана» с одной стороны и футбольными «ультрас» из Харькова и Одессы, а также радикалами «евромайдана» — с другой. Драка закончилась разрушением палаточного городка и поджогом Дома профсоюзов, в котором укрылись представители «антимайдана». При этом по многим из тех, кто пытался спастись, из толпы радикалов стреляли. Жертвами трагедии в тот день стали 48 человек. Более 250 человек пострадали.