Новые факты о зверствах фашистов в Крыму обнародуют 22 июня

Новые «Записки из Мёртвого дома»

Даже очень важные книги учёных-историков о войне часто бывают написаны сухим языком и интересны в основном узким специалистам. Книга о концлагере в «Красном», при её несомненной научной ценности, читается как роман, как новые «Записки из Мёртвого дома». Авторы проводят читателя по всем кругам нацистского ада — от ареста и заключения в лагерь до уничтожения в душегубке, расстрельном рву, колодце смерти.Книга получилась такой пронзительной, потому что для её авторов это была не просто научная работа, а личная история. Председатель Государственного совета Крыма Владимир Константинов, чей отец прошёл через застенки концлагеря Заксенхаузен в Германии, был в 2015 году главным инициатором создания мемориального комплекса «Концлагерь «Красный». Зампред Госсовета Владимир Бобков — профессиональный учёный, кандидат исторических наук. Михаил Кизилов получил в Оксфорде степень доктора философии по разряду «Современная история», он хорошо знаком с зарубежными архивами. Именно работа с американскими, израильскими, немецкими источниками, впервые введёнными в научный оборот, во многом и объясняет уникальность исследования.

ЦифраЗа период оккупации Крыма фашисты убили, замучили и угнали в рабство 220 624 человека, что составляет около четверти тогдашнего населения полуострова.

Не лучше, чем в Бухенвальде

«Мы фактически полностью воссоздали историю одного отдельно взятого концентрационного лагеря, о котором ранее не было известно практически ничего: его стены и внутреннюю документацию сожгли нацисты во время бегства из Симферополя 11 апреля 1944 года, — рассказал «Парламентской газете» Михаил Кизилов. — Не было известно даже то, как он назывался в документах немецкой администрации, не говоря уже об остальных деталях. Нам же удалось полностью реконструировать историю лагеря на основании всех доступных типов источников: советских, в том числе ранее секретных, немецких, израильских, американских, устных, видео- и фотосвидетельств и так далее.

Теперь нам известно если не всё, то очень многое: сколько людей находилось в лагере и за что, как проходили массовые казни, как выглядела повседневная жизнь узников, кто их охранял, как звали представителей немецкой администрации лагеря. Кроме того, на основании попавших в наше распоряжение допросов и рисунков из архива КГБ мы смогли сделать детальную модель лагеря со всеми его строениями и бараками. На основании нашей книги читатель может сделать выводы не только о том, как жили и погибали узники концлагеря «Красный», но и в целом о сущности и формах нацистского геноцида по отношению к гражданам СССР«.Читайте также:

• Крымский холокост унёс жизни 18 тысяч крымчаков и евреев

• Крымские историки восстановили облик фашистского концлагеря в Красном

Об условиях в лагере лучше всего говорит свидетельство В.И. Степаненко, прошедшего через «Красный» и проведшего почти полтора года (!) в Бухенвальде. Так вот этот узник считал, что «условия в концлагере на территории совхоза „Красный“ были не лучше, чем в Бухенвальде. Здесь нас очень плохо кормили и избивали без всякой причины. Для перевозки тяжестей узников впрягали в повозки вместо лошадей».

«Мясник» и его жертвы

Среди узников лагеря были члены знаменитой подпольной группы «Сокол» Симферопольского русского театра, подпольщик «дядя Володя» Абдулла Дагджи, разведчица Ася Аметова-Больян и многие-многие другие.Авторы книги рассказывают не только о жертвах, но и о палачах. Один из них — начальник лагеря Карл Шпекман, который «считал, что русских необходимо уничтожить всех, от мала до велика», и лично принимал участие в расстрелах. Другой — «мясник» (это не только прозвище, но и профессия) Генрих Гунце. Штрих к портрету: Гунце определял в отдельные группы узников, у которых были золотые зубы, после этого по ночам расстреливал их, а добытые подобным образом драгоценности отправлял домой в Германию. После войны Гунце вернулся к мирному труду в родном городе Шёнбергин-Гольштейн в качестве… мясника.

«Концлагерь „Красный“ оставил трагический след в истории тысяч крымских семей, — говорит Владимир Бобков. — В процессе работы над книгой нам удалось найти несколько ранее неизвестных узников лагеря. Тогда, в 1944-м, они были детьми, сейчас им уже девятый десяток, однако страшный лагерный опыт навсегда остался в их памяти. На мой взгляд, подвиг узников, который стоял за каждым прожитым в лагере днём, соизмерим с подвигом солдат, сражавшихся с фашистами с оружием в руках».