Бороться с превращением земель в пустыни предложили с помощью кустов

Кино про Сахару

В Дагестане недаром бьют тревогу: только за последние два года 200-300 тысяч гектаров земель зимних Кизлярских пастбищ покрылись движущимися песками. С таким бедствием столкнулись и другие регионы.

«В Волгоградской, Ростовской областях, в Ставрополье можно увидеть, что такое опустынивание. В получасе езды от Дона, от Волги можно снимать фильмы о Сахаре. Это выглядит фантастично: заканчиваются деревья — и до горизонта песок и больше ничего», — рассказал нашему изданию зампред Комитета Госдумы по вопросам собственности, земельным и имущественным отношениям Николай Николаев.

«Согласно проведенным нами исследованиям по оценке опустынивания и деградации земель, около 7-10 процентов территории нашей страны подвержены деградационным процессам», — рассказала «Парламентской газете» старший научный сотрудник Института географии РАН кандидат биологических наук Ольга Андреева.

Именно на регионы, где проблема стоит особенно остро, приходится производство около 70 процентов первичной сельскохозяйственной продукции и живет около 50 процентов населения.Впрочем, эти данные получены двадцать лет назад, в последние годы в целом по России их не обновляли, сказала Андреева. Но проблемы остались, причем они характерны для всех природно-климатических зон. Поэтому ученый призвала использовать термин «деградация земель», а не «опустынивание», который следует употреблять только для засушливых регионов.

Единственная антропогенная

Если говорить собственно о пустынях, на территории европейской части континента она только одна —

«Черные земли» в Калмыкии. Эти места получили такое название потому, что степь там не покрывается снегом и земли остаются черными даже зимой. Пустыня занимает примерно половину территории республики. С одной стороны, это климатически обусловленное явление — там выпадает меньше 200 миллиметров осадков в год, да и то нерегулярно, рассказала нашему изданию главный научный сотрудник Института водных проблем РАН, профессор доктор географических наук Нина Новикова. А с другой стороны, таких бедственных масштабов могло бы и не быть, если бы не человек, который попытался выжать из земли все до последней капли.Хотя в Калмыкии веками занимались скотоводством, раньше сохраняли оптимальное соотношение численности верблюдов, коней, коров и овец, а скот на «Черных землях» пасли только зимой. Но в 30-50-е годы территорию распахали, а в послевоенные годы стали наращивать количество скота, причем каждую пятилетку на 10-20 процентов. ​По данным калмыцких ученых, к середине 1980-х годов площадь сильно сбитых пастбищ в республике превысила 2,5 миллиона гектара.«Была значительно превышена допустимая нагрузка на пастбища, — рассказала Ольга Андреева. — Несоблюдение экологически оптимального соотношения поголовья скота и превышение более чем в 2,5 раза пастбищной нагрузки на территории „Черных земель“ привело к экологической катастрофе и образованию первой „антропогенной пустыни“ в центре Европы. Кроме того, в Калмыкию в 80-х завезли породы овец, не подходящие для данной местности. Потребовалось огромное время, средства, чтобы закрепить пески и восстановить эту территорию».

В 1987-1990 годах запустили «Генеральную схему по борьбе с опустыниванием» — удалось закрепить и остановить миллион гектаров подвижных песков, восстановить 300 тысяч нарушенных пастбищ. В том числе за счет высаживания местных растений — кияка, джузгуна, терескена. В каком-то смысле помог и спад производства в 90-е годы: нагрузка на землю ослабла, пошло естественное восстановление почвенно-растительных комплексов, сказала Нина Новикова. Но, по ее словам, отгонная система, когда стада пасли на разных землях летом, зимой и в межсезонье, ушла в прошлое. И сейчас пастбища Калмыкии загружены до отказа. По данным республиканских специалистов, нагрузка на них достигла 42-45 условных голов крупного рогатого скота на 100 гектаров. Для сравнения — в середине прошлого века она была в среднем 15 голов. ​

Это стало и социальной проблемой. Страдают не только фермеры — наступление песков в поселок Бергин выгнало его жителей из домов. Оттуда мигрировали почти все, остались только два хозяйства.

Кому будет хорошо, а кому плохо

Но все же нельзя сказать, что глобальное потепление — проблема для всех регионов. Там, где было прохладно, наоборот, увеличивается безморозный период, можно собрать больше сена, дольше пасти скот. Правда, одновременно становится вольготнее теплолюбивым вредителям, включая саранчу.Вполне вероятно, что регионы Северо-Западного и Центрального Нечерноземья, а также северной части Поволжья выиграют в плане урожайности, говорится в книге

«Изменения климата и экономика России: тенденции, сценарии, прогнозы», выпущенной Институтом народнохозяйственного прогнозирования РАН под редакцией академика РАН Бориса Порфирьева и члена-корреспондента РАН Виктора Данилова-Данильяна в 2022 году. А вот регионы, где самые плодородные земли, будут, наоборот, все больше испытывать жажду. За последние шесть лет, по данным Росгидромета, опасные природные явления, включая засухи, фиксировали в 2,5-3 раза чаще, чем в предыдущие десятилетия.«В России наиболее подвержены деградации земель, в том числе в связи с климатическими изменениями, Волгоградская область, Калмыкия, Ставропольский, Краснодарский края, большинство регионов Южного и Северо-Кавказского федеральных округов, в целом весь наш южный пояс, вплоть до засушливых регионов Западной и Восточной Сибири, включая Забайкалье», — отметила Ольга Андреева.

Зеленые кулисы на пути ураганов

Именно поэтому нужно обратить особое внимание на адаптацию к изменениям климата, считает Николай Николаев. Особенно эффективно с опустошением степей борются леса. В советское время высадка деревьев в Волгоградской области и на юге Ставрополья позволила изменить микроклимат за 10-15 лет и наладить там сельское хозяйство, отметил депутат.Народное собрание Республики Дагестан предложило закрепить механизм фитомелиорации и мелиоративно-кормовых мероприятий в Законе «О мелиорации земель». Для защиты почвы от ветров и высыхания хотят высаживать не только лес, но и ряды многолетних трав и кулисы из кустарников, в том числе используя аэропосев, следует из пояснений к законопроекту. Это обусловлено в том числе тем, что одна из причин опустошения почв в регионе — сильные ветры, разрушающие плодородный слой. Восстановительные работы хотят включить в госпрограмму «Эффективное вовлечение в оборот земель сельскохозяйственного назначения и развития мелиоративного комплекса», которую Правительство утвердило в прошлом году. А владельцы участков должны будут следить за тем, чтобы растительность сохранялась в надлежащем состоянии.Законопроект подготовили по итогам рабочей поездки спикера Совета Федерации Валентины Матвиенко в Дагестан в июле, отметили авторы инициативы. Как писали местные СМИ, тогда премьер-министр республики Абдулмуслим Абдулмуслимов рассказал спикеру, что открытые пески вплотную подошли к 10 населенным пунктам, а в тяжелом положении оказалось более 120 хозяйств. Валентина Матвиенко отметила, что эту тему рассмотрят в Совете Федерации.После этого сенаторы встретились с главой Минсельхоза Дмитрием Патрушевым, а по итогам «правительственного часа» с его участием подготовили постановление с рекомендациями Правительству, рассказал нашему изданию председатель Комитета палаты регионов по аграрно-продовольственной политике и природопользованию Алексей Майоров. В том числе сенаторы предложили увеличить финансирование госпрограммы развития мелиоративного комплекса и предельный размер стоимости работ на один гектар площади мелиорируемых земель. Сейчас, по данным последнего проекта доклада Минприроды о состоянии окружающей среды, в России орошают 4,69 миллиона гектаров, из которых фактически используют для сельского хозяйства 3,96 миллиона. Всего доля мелиорированных пахотных земель — 7,9 процента, тогда как дефицит осадков наблюдают на 80 процентах таких территорий. Алексей Майоров согласился с дагестанскими коллегами, что нелишним будет добавить в госпрограмму и фитомелиорацию.

Это хороший агротехнический прием, считает Нина Новикова. Недавно сотрудники Института водных проблем и Почвенного института имени В.В. Докучаева проводили исследование, как повлияли на земли в Калмыкии опыты по их улучшению, завершившиеся больше 50 лет назад. Они пришли к выводу, что изменения, произошедшие благодаря лесомелиорации, наиболее глубокие и устойчивые.

«Под лесонасаждениями сформировались антропогенно-измененные почвы, не имеющие аналога в природе. Исходные сильно засоленные почвы и солонцы трансформировались в агроземы. Там, где со временем древесные культуры выпали, сформировались травяные растительные сообщества, близкие по составу к природным, более продуктивным», — сказала ученый.

Но, по ее мнению, восстанавливать землю надо за счет тех, кто допустил опустошение.

«Если владелец выжимает из земли все, не заботится о ней, то почему он должен брать себе прибыль, а государство — платить за борьбу с опустошением? Нужно не давать ему денег, а налагать штрафы», — сказала Новикова.

Помогать, по ее мнению, тоже нужно, но не деньгами, а консультациями — возрождая государственные центры агрохимической службы в каждом регионе.Можно повышать ответственность для владельцев земли, но прежде надо дать им все возможные механизмы решения проблемы, считает Алексей Майоров.

«Предположим, вы стали владельцем, а на земле происходит опустынивание. И это очень недешевое удовольствие — восстановить плодородие земель, на которое влияют в том числе климатические условия», — сказал он.

Поэтому, по его мнению, субсидии, которые фермеры могут получить по госпрограмме развития сельского хозяйства, чтобы сделать землю плодороднее, — это верный путь.Кроме того, надо разработать четкие индикаторы, которые позволяли бы оценить состояние земель, и проводить мониторинг динамики их состояния, в том числе по параметрам плодородия, если речь идет о сельскохозяйственных землях, считает Ольга Андреева. Только тогда можно было бы выявить негативные тенденции и принять меры, не дожидаясь, когда на месте пашни или пастбища появится пустошь.

Ставка на кукурузу и полив «из-под земли»

Вообще у ученых и практиков разработано много подходов и практических решений защиты земель от деградации, но они недостаточно пропагандируются и масштабируются — все зависит от того, насколько заинтересован в применении этих технологий землевладелец, посетовала Ольга Андреева. Поэтому в Институте географии РАН разрабатывают научные основы практического применения моделей устойчивого землепользования, которые позволили бы одновременно поддерживать функционирование экосистемы, не допускать деградацию земель и приносить прибыль.Например, есть технология нулевой обработки пашни, когда почву не распахивают, а устилают измельченными остатками предыдущего урожая. Это позволяет сохранить в ней влагу и предотвращает эрозию. Правда, технология подходит не для всех земель и требует серьезных затрат: нужна специальная техника, повышение квалификации специалистов. Поэтому пока ее популярность в России невелика — 10-15 процентов, сообщили в Институте народнохозяйственного прогнозирования. Тем не менее, по мнению ученых, если будет господдержка — консультационные центры, субсидии на технику, — технология может внести серьезный вклад в борьбу с деградацией земель.Эффективной системой ученые считают и капельное орошение. Так, в Астраханской области заложили капельную ленту для орошения под землю, чтобы уменьшить испарение и выветривание воды с поверхности, рассказал научный руководитель Института водных проблем РАН Виктор Данилов-Данильян. Правда, в первый раз просчитались — использовали трубы из тонкого пластика, которые не выдержали промерзания почвы. Когда их поменяли на более прочные, дело наладилось. Такую систему можно использовать на многих орошаемых землях, считает Данилов-Данильян.Эксперты рекомендуют подумать и о влиянии деградации земель на продовольственную безопасность страны. В институте народнохозяйственного прогнозирования предложили расширить площади под засухоустойчивые культуры — кукурузу, просо, бахчевые сорта, — и использовать районированные гибриды.